Возвращение к себе — Сусанна Давидян
Часть I
Салех пристально смотрел вперед, словно вбирая в себя всю панораму уютно расположенного большого города, причудливые контуры которого еще издали поражали взгляд наблюдателя.
Удивительным и необыкновенным был Стамбул. Любого, вновь прибывшего поражали хаотичность его построек – здесь уже давно смешались и переплелись воедино стили, традиции, культура, религия и даже время. Но кажущееся нагромождение мечетей и церквей, дворцов и минаретов растворяется при ближайшем их рассмотрении, как, впрочем, и переплетение живописных, пологих холмов с равнинами и водной гладью.
Летом город утопает в буйной зелени, отливающей всеми оттенками изумруда, с которой по чистоте может поспорить лишь голубизна водной глади Босфора, окаймленного высокими крутыми берегами с утыканными ветхими домиками или добротными постройками. Кое-где высятся двух- трех этажные белоснежные дома с террасами и галереями, напоминающими постройки древних греков и римлян. Пролив, по которому снуют небольшие кораблики, разделяет гибкой голубой лентой город на три части. Маленькая находится в южной – на азиатском берегу, а большая европейская разделяется изогнутой саблей – заливом Золотой Рог почти пополам. Судьбой было начертано Стамбулу существовать вечно. Удачно расположенный на стыке двух континентов, он переживал взлеты и падения. По нему проходили войска римского императора Константина, полчища крестоносцев, племена кочевников-тюрков. Именно они, последние, волею случая и остановили здесь свой стремительный бег.
Каждый период долгой истории остался запечатленным в старинных грандиозных соборах и храмах, ныне потрясающих восточным великолепием и несравненными богатствами. Неповторимый город! Сказочный, словно реально сошедший на землю из старинных легенд и преданий, которыми так богат был Восток.
Салех искренне любил его. Даже после старушки Европы его восторженность Стамбулом никогда не уменьшалась. Проезжая из Европы в Азию по Галатскому мосту, он всякий раз с упоением любовался ленивыми, тяжелыми водами Босфора. На южном горизонте вода переливалась полосками бирюзы и малахита, в которых в теплые летние дни отражались солнечные блики. Пролив соединял тонкой полоской воды два моря и разделял две части света. В европейской стояла, поражая первозданной красотой бывшая греческая церковь Айя-София, строго охраняемая от возможности вновь вернуться в христианский мир высокими стройными минаретами с остроконечными башенками. Внутренние стены, когда-то расписанные на библейские сюжеты талантливыми художниками, были заштукатурены девственно-чистой белой краской; на них теперь изящной, красивой вязью были выведены суры из корана. Вершина ее купола, зависшая высоко над землей, напоминая каждому входящему о ничтожности и мимолетности жизни, о пустой суете и о скоротечности бегущего времени. С Галатской башни можно увидеть весь город, как на ладони. И тогда не скроются с глаз ни грязные улочки, ни вонючие трущобы, ни сотни прохудившихся крыш старого города, ни большие свалки мусора – пищевых и бытовых отходов, в которых, стоило солнцу зайти за горизонт, копошились крысы и кошки.
