Предисловие Левона Мкртчяна.
Самыи? лучшии? день нашеи? жизни
В жизнь каждого из нас по-своему приходит тот или инои? писатель. В середине 50-х годов в статье Ильи Эренбурга «Путь века» среди других имен был назван Уильям Сароян. Это запомнилось. Были наи?дены и прочитаны новеллы и книги Сарояна «Меня зовут Арам», «Человеческая комедия», «Приключения Весли Джексона», были прочитаны и увидены на сцене пьесы и в их числе самая, может быть, знаменитая из пьес «В горах мое сердце».
Позже были прочитаны и многие другие книги — «Мама, я тебя люблю», «Папа, ты сошел с ума»… А в октябре 1976 года, когда Сароян прилетел из Хельсинки в Ленинград, мы познакомились.
В Хельсинки Сароян хотел увидеть дом, в котором жил великии? финскии? композитор Ян Сибелиус.
— Сибелиус из воды, из травы, из дерева делал музыку, — сказал Сароян.
Он и сам из того же «материала» делал прозу. Он стал знаменит в Америке уже в середине 30-х годов, после первои? своеи? книги «Отважныи? молодои? человек на летающеи? трапеции». А затем пришла и мировая известность.
Сароян был писателем великого жизнелюбия. Он проповедовал любовь к человеку и прежде всего к «маленькому человеку».
Во всем, что написал Сароян, жизнь буквально трепещет, осязаемое, щемящее чувство жизни взывает в его книгах к жизни другои? — более справедливои?, более к людям благо расположеннои?, что ли. И не только к людям.«Лошадь, — скажет Сароян , — понятно, не человеческое существо, но она до такои? степени часть людеи?, что отчасти и она — люди». И вся вселенная — люди. Все? — люди.
И Сароян любил людеи? и умел сказать об этом. Проза у него солнечная, способная согреть, помочь и поддержать. Но Сароян любил не всех людеи?. Любил страдающих и достои?неи?ших. «Иных из прототипов моих героев , — пишет он в «Случаи?ных встречах», — я ненавидел и готов был убить, в точности как святои? Георгии? убил дракона».
Доброта Сарояна никогда не заслоняла от него всеи? боли и всех противоречии? жизни. Его гуманизм социально окрашен и социально активен. Писать, чтобы убить «дракона»! Это было знакомо Сарояну.
Один из его героев, бедныи? молодои? человек, пробует стать писателем, но над ним измываются: «Кому это нужно — «Луна утонула в море»? Кому нужна такая чушь? Тут Америка. Тут Калифорния. Тут Фресно. Тут настоящии? мир, без луны и без моря». Сароян и его герои слишком хорошо знали этот «настоящии? мир». И доброта Сарояна — от глубочаи?шего сочувствия к тем, кто страдает в «настоящем мире». Это активная доброта.
— Если писатель одарил людеи? радостью, — говорил Сароян навстрече со студентами Ереванского университета, — значит, он выполнил свои? долг, значит, он изменил мир, по тому что радостныи? человек — это изменившии?ся мир.
Убить «дракона» — это далеко еще не все. Надо, чтобы люди жили светло и радостно, чтобы дети (герои многих книг Сарояна — дети) были счастливы, чтобы всякии? божии? день не был им в тягость.
Многое в этом мире Сароян не принимал, но он всегда ставил перед собои? задачи позитивные, искал и находил в жизни и в людях доброе, человеческое.
Сароян всегда был писателем современным. И современность всегда сочеталась в нем с изначальнои?, древнеи?шеи? человеческои? способностью удивляться миру. «Есть ли у дождя отец или кто рождает капли росы?» — это занимало Сарояна, и он об этом писал. Обычныи?, даже обыденныи? мир становился вдруг под пером Сарояна необычным, по-настоящему удивительным, как, например, в «Случаи?ных встречах».
«Случаи?ные встречи», составившие наряду с некоторыми 6 рассказами эту книгу , — вещь в определенном смысле философская, хотя Сароян никогда не обременял свои произведения философиеи? как таковои?. Но в своеи? излюбленнои? манере письма, непринужденнои?, не претендующеи?, казалось бы, на глубину, он всегда был по-настоящему глубок и философичен.
В «Случаи?ных встречах» Сароян задался целью написать о «капризах» человеческои? памяти. Почему человек запоминает часто случаи?ное, незначительное, этого человека, это событие? Память запечатлевает жизнь человека вне какои?-либо системы или определенного сюжета. Сароян взялся написать о своеи? жизни так, как она запечатлелась в его памяти. «Память человеческая, — размышляет он , — идет своим путем и останавливается на чем-то произвольно, независимо от того, где была предыдущая остановка и где будет следующая».
В «Случаи?ных встречах» Сароян во всем следует памяти. Все, что сохранила память, все значительно и все интересно. Он пишет жизнь так, как ее помнит, и он верит, что в при чудливои?, необъяснимои? и подчас алогичнои? памяти есть свои? смысл, своя философия.
Сюжеты, подсказанные жизнью, Сароян, как правило, не менял, не придавал им литературнои? строи?ности и завершенности. С годами он все больше тяготел к письму раскованному, почти бессюжетному. Демократизм Сарояна — человека и писателя, конечно же, сказался и в его слоге, в его письме. Сароян как-то заметил, что «научится писать так, как идет этот снег».
Есть у Сарояна рассказы, герои которых — бежавшие из турецкои? Армении от резни и погромов армяне. Сароян и сам был сыном армян-эмигрантов, обосновавшихся в Америке.
Американскии? писатель, Сароян неоднократно подчеркивал, что он армянин. «Я писал по-англии?ски языком тружеников армян. Выходило скверно, но я был упрямыи?, и в конце концов издатели, отчаявшись, сдались и потихоньку стали печатать мою писанину».
Сароян не представлял себе жизни без Армении. Он приезжал в Армению. Были у него здесь друзья. Он знал Егише Чаренца, Ваана Тотовенца, Гургена Маари… Он дружил и переписывался со многими современными армянскими писателями.
«Я хочу приехать к вам еще раз , —писал Сароян в июне 1978 года . — Хочу всех вас видеть. Жажду снова увидеть холмы и скалы возле дома Гурзадяна, окруженного садом с дивными розами…»
В октябре 1978 года Сароян приезжал в Армению на торжества по случаю 150-летия присоединения Армении к России. Из Москвы он летел в одном самолете с киргизскои? делегациеи?.
— Другие народы приезжают к вам разделить вашу радость. Это хорошо!—восхищался Сароян. —А армяне, значит, летают к ним на праздники. Это хорошо…
Еще в 1976 году в Ленинграде, когда мы поехали на Пискаревское мемориальное кладбище, Сароян сказал:
— Я люблю русских за их литературу и за то, что это здоровые люди. И они хотят быть здоровыми.
«…Никто не забыт, и ничто не забыто» — эти слова, выбитые на гранитнои? стеле, Сароян перевел на англии?скии?. Важные для себя слова он всегда переводил, чтобы лучше их запомнить, лучше понять.
Фотографировались на Исаакиевскои? площади. Фотограф — инвалид вои?ны. Пальцы рук обожженные, скрюченные, он с трудом нажимает на затвор фотоаппарата.
— У него, —говорит Сароян, —большая жизнь в прошлом. Я люблю таких людеи?. Надо, чтобы он рассказал нам о себе.
Октябрь в Ленинграде ясныи?, солнечныи?. И все-таки Сароян одет легко — на нем тоненькии? белыи? плащ.
— Может быть, купить вам пальто?
— Что вы, зачем мне пальто? По этим улицам ходил в старои? шинели Акакии? Акакиевич Башмачкин. Я хочу понять его. У меня мерзнет спина, и я чувствую Акакия Акакиевича.
Когда мы вышли на Невскии? проспект, Сароян сказал:
— Это — великая улица. По неи? ходили герои Гоголя. Ходил сам Гоголь. Ходил Пушкин…
О Гоголе Сароян говорил постоянно:
— Гоголь раньше Чаплина поведал миру историю «маленького человека». «Маленького человека» принижают, это бедныи? человек. Но если написать историю этого бедного человека, то он уже перестанет быть «маленьким». Гоголь написал его историю. Он возвеличил его.
В Ленинграде, а затем в Москве и в Ереване было много хороших, памятных днеи?. Сароян счастливо улыбался и то и дело говорил:
— Может оказаться, что сегодняшнии? день был лучшим днем нашеи? жизни.
Когда в 1978 году мы снова встретились и вместе с друзья ми провели у подножия Арарата веселыи? солнечныи? день, Сароян произнес знакомую фразу:
— Может оказаться, что сегодняшнии? день был лучшим днем нашеи? жизни.
И таких лучших днеи? было много. Стоило Сарояну один из своих днеи? назвать лучшим, как через день-другои? ему казалось, что вот этот, сегодняшнии? день, был бесподобным, самым, самым лучшим.
И так всегда, учил Сароян, каждыи? новыи? день, дарован ныи? нам судьбои?, тем и хорош, что может оказаться не последним, а лучшим днем нашеи? жизни.
Вот и сеи?час, сегодня, читая и перечитывая Сарояна, очень может быть, что мы прожили один из лучших днеи? нашеи? жизни.
Один из многих, многих лучших днеи?…
© Левон Мкртчян
Скачать книгу «Случайные встречи» вы можете по ссылке
